Рассматривая дверцу в углу, патер склонялся все ниже к столу, пока не лег грудью на наваленные кучей личные вещи. Мокрые пряди падали на лицо, он отбрасывал их назад, пытаясь отыскать уже не только платок, но и ленту для волос.
Вдруг он уловил тонкий аромат… Абель неосознанно облизнулся, так, что кончик языка едва не коснулся носа.
Сахар!
Женский голос заставил патера подпрыгнуть от неожиданности. Его внушительных размеров крест, висящий на длинной цепи, зацепился за штанину, и Абель упал обратно в кресло. К нему подошла девушка-прислуга и единственное, что он понял из сказанного ею, было слово: «чай».
Патер воззрился на дымящийся напиток в чашке, как на первое причастие.
- Сахара мне… эээ… Дайте-ка я сам положу… - сказал он, отбирая у девушки сахарницу.
Этот обслуживающий персонал вечно то недосыплет, то пересыплет…
- А… полотенце… да! – Абель выгреб весь сахар в свою чашку.
Наслаждение сиропообразным напитком было внезапно прервано - кто-то влетел в комнату. Абель попробовал нашарить на столе очки, но, услышав упрекающие возгласы Кайи, бросил эту затею.
- Кайя, да я сам тут плутал, плутал! Эти коридоры, залы… Думал себя не найду! – страдальчески заныл патер, когда цыганка приземлилась в кресло.
Абель возвел очи горе, вспоминая патера Треса. Молчаливый, исполнительный киборг был необходим для успеха этого задания…
Патер, не глядя взял предложенное полотенце. Посмотрел на него, как на ядовитую змею, но, опомнившись, принялся сушить волосы.
_________________ Я - твое любимое, вроде самого нужного, забытого в магазине.
|